А.И. ПИСКУН
В последние годы наблюдается неуклонное увеличение числа судебных исков
по поводу неудовлетворенности пациентов качеством оказанной медицинской
помощи. По данным Ю.Д. Сергеева и С.В. Ерофеева (2001), при проведении
комиссионных судебно-медицинских экспертиз признаки ненадлежащего оказания
медицинской помощи были установлены в среднем у 51,8% больных, что коррелирует
с зарубежными данными.
А.С. Дудов, Ю.М. Нестеренко (2004) считают, что основной
причиной подачи пациентами претензий о неблагоприятном исходе оказанной
медицинской помощи является нарушение медицинскими работниками определенных
этических, деонтологических норм и принципа профессиональной медицинской
деятельности.
А.И. Авдеев, Н.В. Авдеева (2003) отмечают, что при возбуждении
уголовных и гражданских дел в отношении медицинских работников объективными
причинами могут быть ошибки и осложнения, совершаемые при выполнении медицинских
манипуляций. Субъективные причины находятся в основном в плоскости отношений
"врач - больной". Авторы отмечают, что нередко именно субъективный
фактор является отправной точкой, с которой недовольный пациент начинает
свои претензии к медицинскому учреждению. Как правило, неудовлетворенности
качеством оказания медицинской помощи со стороны больного предшествует
отсутствие должного контакта лечащего врача с пациентом. Зачастую этому
способствует субъективный фактор: спешка, недостаток времени у врача,
недостаточно тактичное поведение как врача, так и пациента, провоцирующее
неконструктивное поведение обеих сторон в период до конфликтного развития
событий (первое обращение, сбор анамнеза, назначение процедур и др.).
Нами был проведен анализ материалов 58 гражданских и уголовных
дел в отношении медицинских работников, при рассмотрении которых не было
установлено признаков ненадлежащего оказания медицинской помощи. В 31%
наших наблюдений имел место неблагоприятный исход при надлежащей медицинской
помощи, обусловленный различными факторами: редкость заболевания (5,2%),
атипичное течение заболевания (6,9%), тяжелое состояние больного (6,9%),
тяжесть заболевания (10,3%), аллергическая реакция (1,7%). Анализ материалов
остальных 69% случаев показал: поводом для претензий к медицинским работникам
явились информационно-деонтологические нарушения. В 27,6% пациенты в исковых
заявлениях указывали, что в период оказания медицинской помощи им не предоставлялась
информация о состоянии своего здоровья, не разъяснялись права пациента,
медицинские вмешательства осуществлялись без информированного добровольного
согласия. В этих случаях неудовлетворенность качеством оказанной медицинской
помощи пациенты связывали с тем, что не смогли своевременно воспользоваться
своими правами, закрепленными в Основах законодательства РФ об охране
здоровья граждан.
В 22,4% случаев поводом для претензий к медицинским работникам
явились нарушения этики и деонтологии: невнимательность и грубость медицинских
работников, необоснованно оптимистический прогноз, высказанный больному
в отношении результатов диагностики и лечения в целом (в некоторых случаях
такая информация предоставлялась родственникам пациента по телефону),
"ожидание" медицинским персоналом материального поощрения от
больного. В таких случаях в исковых заявлениях и жалобах пациентов и их
родственников прослеживалась связь между имевшим место конфликтом и неудовлетворенностью
в оказанной медицинской помощи. В 10,3% случаев поводом для претензий
явились высказывания медицинских работников (как врачей, так и среднего
медицинского персонала), содержащие заочные "разоблачительные"
оценки качества оказания медицинской помощи, которые вводили пациентов
и их родственников в заблуждение.
В одном из наших наблюдений уверенность в ненадлежащем
оказании медицинской помощи возникла у родственников умершего после беседы
с судебно-медицинским экспертом, который сразу же после вскрытия, не имея
данных гистологического исследования, сказал, что смерть больного наступила
в результате кровотечения, обусловленного раком желудка. Такое опрометчивое
высказывание послужило поводом для обращения родственников в правоохранительные
органы, так как имелось расхождение с клиническим диагнозом (пенетрирующая
язва 12-перстной кишки). По делу были проведены две комиссионные судебно-медицинские
экспертизы, которые подтвердили клинический диагноз и не установили признаков
ненадлежащего оказания медицинской помощи.
Ю.Д. Сергеев, С.В. Ерофеев (2001), С.В. Ерофеев, В.В.
Жаров (2003) подчеркивали особую ответственность прозектора перед больным
и лечащим врачом в случаях смертельного исхода и отмечали, что на этом
этапе общения родственников с прозектором возникают претензии к ЛПУ. По
данным А.Э. Поплавского, М.Е. Волчанского (2004), общение с родственниками
умершего представляет собой ситуацию конфликта для 60% судебно-медицинских
экспертов, поскольку большинство противоречий связано с недовольством
родственников результатами экспертизы.
Таким образом, основной причиной подачи пациентами претензий
к медицинским работникам в случаях надлежащего оказания медицинской помощи
являются информационно-деонтологические нарушения.
Ю.Д. Сергеев, С.В. Ерофеев (2001) на основании экспертного
опыта привели исчерпывающий перечень основных поводов, вызвавших конфликт
с пациентом при надлежащей медицинской помощи, а также изложили способы
предупреждения и разрешения конфликтов с пациентом в клинической практике.
Мы уверены, что применение на практике этих знаний об особенностях конфликтов
при оказании медицинской помощи, а также повышение уровня профессиональной
подготовки медицинских работников в вопросах медицинского права, этики
и деонтологии позволят сократить число необоснованных претензий к медицинским
работникам.
"Медицинское право", 2005, N 2
